Основателя Daewoo приговорили к 10 годам тюрьмы

**Oleg** · Администратор, клуб "Квадра"

Основателя Daewoo приговорили к 10 годам тюрьмы

В Южной Корее по обвинению в широкомасштабных аферах к десяти годам заключения приговорен основатель и бывший владелец компании Daewoo. Сеульский суд посчитал, что Ким У Чун виновен в превышении служебных полномочий и огромных финансовых злоупотреблениях. Помимо отбывания наказания в тюрьме, от Кима требуют выплатить штраф в 10, 6 тысячи долларов и возместить государству ущерб в размере 22 млрд долларов.

Руководимая Ким У Чуном компания потерпела крах во время валютно-финансового кризиса в 1997–1998 годах. В 1999 году Ким У Чун покинул Южную Корею, когда его концерн оказался в долгах на общую сумму 80 млрд долларов, сообщает Bloomberg.

В результате корпорация была разделена на части и продана — автомобильное подразделение группы досталось американской General Motors, которая в 2003 году создала совместное предприятие GM Daewoo Auto & Technology.

Ким У Чун добровольно вернулся и сдался южнокорейским властям в 2005 году. Судья Хван, оглашая приговор, заявил, что «бывший председатель компании Ким пренебрег корпоративной этикой и нарушил закон, что привело к банкротству Daewoo Group. Это в свою очередь привело к тому, что государству пришлось потратить огромные средства на поддержание компании, то есть государству был нанесен ущерб».

В ходе следствия было установлено, что руководитель корпорации Daewoo в течение шести лет, предшествовавших кризису, прибегал к различным мошенническим схемам: осуществлял аферы с получением кредитов, подделывал документы финансового учета. Помимо прочего Ким У Чуна обвиняют в нелегальном вывозе за границу 3, 2 млрд долларов в период между 1997 и 1999 годами.

Ким У Чун основал Daewoo в 1967 году как небольшую компанию по экспорту текстиля — в 1990-х годах компания превратилась во второй по счету концерн в Южной Корее. В момент расцвета компания имела 396 филиалов за рубежом. Сфера ее интересов распространялась от кораблестроения, до электроники, автомобилестроения и финансовых услуг.

Сейчас здоровье 69-летнего Ким У Чуна вызывает у медиков опасения, и пока он не поправится, помимо прочего он страдает заболеванием сердца, он будет оставаться в больнице.

Родился Ким в 1937 году в семье корейских интеллигентов. Его отец был университетским преподавателем. Но сытым и спокойным детство Кима не назовешь. В то время Корея была одной из беднейших стран мира — ни о каком развитии в ее тогдашнем статусе японской колонии речи не шло. Детство Кима пришлось на Вторую мировую и Гражданскую (1950–1953 годы) войны. Пока Соединенные Штаты «дрались» с Советским Союзом за будущее Кореи, он зарабатывал для семьи лишние воны (валюта Кореи), торгуя газетами вразнос. Когда Корея разделилась на народно-демократический Север и капиталистический Юг, Ким получил специальность экономиста в престижном сеульском университете Йонсей.

Когда бомбы перестали рваться на улицах корейских городов, все корейцы были озабочены одним вопросом — может ли Корея догнать в экономическом развитии Японию, свою бывшую метрополию? И самым распространенным ответом был: «Может, потому что корейцы превосходят японцев». Не больше и не меньше. И молодой экономист Ким полностью разделял эту точку зрения.

В 1960 году Ким Ву Чун получает работу в Совете по экономическому развитию при правительстве. Однако он предпочитает практику теории. Потратив год на изучение особенностей корейской бюрократии, он перешел на работу в частную компанию Hansung Industrial.

Ким упивался новой работой. Он был отличным управленцем, прекрасно разбирался в экономике. А все время растущие результаты производства приводили его в упоение. Свой первый отгул Ким Ву Чун взял лишь в 1990 году, когда в автомобильной катастрофе погиб его сын.

В 29 лет Ким был уже директором Hansung Industrial. И тогда он решил строить собственную промышленную империю. Именно империю — о меньшем Ким Ву Чун не мечтал. В 1967 году он уволился из Hansung и зарегистрировал фирму Daewoo. Это слово значит по-корейски «большой мир», то есть — Вселенная. И была Daewoo ткацкой компанией. Правда, пока без станков. Зато с пятью сотрудниками и $10 тыс. капитала.

Расширяющаяся Вселенная

Сам Ким Ву Чун не видел в таком названии ничего смешного. Амбиции он подкреплял делами, а дела — с восточной хитростью — амбициями. Результат зачастую казался невероятным. Чтобы получить свой первый заказ, Ким демонстрировал ткани, купленные в Гонконге. Одному предпринимателю из Сингапура образцы понравились, а показавший их кореец так его обворожил, что Daewoo получила заказ на $200 000. Тогда Ким вернулся в Корею, на полученный аванс купил ткацкое оборудование и через месяц наладил выпуск ткани нужного качества.

Нащупав струю, Ким Ву Чун уже не оглядывался. За первый год существования Daewoo продала продукции на $580 тыс. и открыла свои первые иностранные представительства в австралийском Сиднее и западногерманском Франкфурте. Тогда компанию впервые похвалили на заседании правительства генерала Пак Чжон Хи.

Ким построил в Daewoo принятую в восточных странах систему патерналистских трудовых отношений. Внутри Daewoo царила почти семейная атмосфера. Работники проводили в компании половину своего времени. Взамен Daewoo гарантировала им пожизненную занятость и продвижение по карьерной лестнице в зависимости от выслуги лет. Для укрепления семейной атмосферы Ким лично заходил в цеха, разговаривал с ткачихами и дарил им шоколадки. Не брезговал хозяин Daewoo оставаться на ночь в своем рабочем кабинете, засыпая на несколько часов на стоявшем там диване.

В 1972 году только экспорт Daewoo достиг уже $40 млн. К 1975 году компания владела 18 предприятиями в Корее и 16 филиалами за границей. Годовой объем экспорта составлял $172 млн.

Но и этого Ким Ву Чуну было мало. В 1973 году он акционировал Daewoo, чтобы привлечь новый капитал на развитие. Однако промышленную империю на одних ткацких фабриках не построишь, и Ким настойчиво искал выходы в другие отрасли.

В это время в Южной Корее окончательно сложилась олигархическая система в экономике. Генерал Пак Чжон Хи хотел построить из Кореи мощную индустриальную державу, при этом — в очень короткие сроки. Для этого он последовательно помогал узкому кругу приближенных капиталистов, которых он отбирал по личным качествам. Олигархи почти даром получали в собственность государственные заводы, государственные банки (других в Корее не было) снабжали их льготными кредитами в практически неограниченных размерах. В обмен олигархические промышленные группы (чеболи) должны были демонстрировать экспоненциальный рост экспорта. Благодаря такой системе пять крупнейших чеболей давали более трети национального валового продукта Южной Кореи, а величина долгов таких конгломератов превышала активы в 5–8 раз. При всем том прибыли чеболей оставались очень незначительными или отрицательными. В построенной генералом Пак Чжон Хи системе имел значение только рост продаж.

И это полностью устраивало Ким Ву Чуна. «За пять лет я делал то, на что другие тратят лет 10–15», — говорил он. Наконец в 1976 году ему улыбнулась удача. Генерал Пак Чжон Хи впечатлился успехами Daewoo и наконец вспомнил, что отец Ким Ву Чуна был его любимым университетским преподавателем. С этого момента Ким вошел в «семью».

На первый раз Daewoo отдали государственный станкостроительный завод, который все 37 лет своего существования приносил одни убытки. Воспользовавшись государственным финансированием, Ким за год перестроил завод и начал с успехом экспортировать его продукцию. В 1978 году правительство передало ему недостроенную судоверфь. Так появились Daewoo Heavy Industries и Daewoo Shipbuilding.

Сам олигарх называл секретом своего успеха «дружбу с властью при любых обстоятельствах и невзирая на лица». Бизнес компании он строил на тесных личных отношениях с лидерами Франции, Судана, Пакистана, Вьетнама, Индии, Китая, Ливии, Ирана и многих других стран. Ким Ву Чун говорил, что «чем больше риск, тем выше прибыль». И во время ирано-иракской войны Daewoo строит в Иране железнодорожный туннель, а во время американского торгового эмбарго в Ливии получает заказ Муамара Каддафи на $1.7 млрд.

Ким Ву Чун устраивал ежедневные застолья с перспективными клиентами, где сам наливал себе ячменного чаю из бутылки виски. Клиенты об этом даже не догадывались. Однажды он полетел в Гану на встречу с главой тамошнего правительства. Вылетев утром, он вечером того же дня вернулся в Корею с подписанным контрактом на строительство пятизвездочного отеля.

В начале 1990-х годов многопрофильная группа Daewoo с годовыми продажами около $50 млрд. стала третьим по размерам чеболем в стране и попала в список 50 крупнейших компаний мира. 320 000 сотрудников промышленной империи Ким Ву Чуна в 110 странах создавали видеомагнитофоны, танкеры, пианино, компьютеры и космическое оборудование.

Автобиография Ким Ву Чуна под названием «Большой мир, в котором всегда есть работа» (или по-корейски «Daewoo, в которой всегда есть работа») была переведена на 21 язык и разошлась общим тиражом в 2 млн. экземпляров. Там был, в частности, афоризм самого Кима: «Потеря репутации — это социальная смерть».

Социальное самоубийство

В 1990-х годах Ким Ву Чун увлекся новой идеей — сделать из Daewoo мирового лидера в автопроизводстве. Избранная им стратегия была практически беспроигрышной и требовала только денег и времени. А этого добра при существовавшей в Южной Корее системе Ким имел неограниченно много. Ким стал строить заводы на слаборазвитых, но перспективных рынках, где конкуренция пока была слабой. К 1997 году Daewoo наладила производство своих машин на Украине, в Польше, Иране, Вьетнаме, Индии и Узбекистане. По планам Кима, в 2000 году Daewoo должна была произвести 2 млн. автомобилей.

Однако Южная Корея уже не была авторитарной страной. Президента страны теперь выбирали, а на заводах появились профсоюзы.

Первый звонок прозвенел в 1995 году, когда разразился коррупционный скандал с финансированием расходов бывшего корейского президента Ро Дэ У. Глава Daewoo тогда попал под суд за передачу Ро Дэ У $14 млн. отката за контракт на постройку базы для подводных лодок. В тот раз суд оправдал Ким Ву Чуна, не найдя в его действиях личной заинтересованности. И пока руководители других чеболей, например Samsung или LG, срочно снижали число долгов и старались увеличить прибыльность, Ким Ву Чун продолжал свято верить, что государство будет поддерживать его «Вселенную» вечно.

Еще в мае 1997 года, выступая в Бостонском университете, Ким Ву Чун заявил: «С первого дня мы одновременно ориентировались на будущее и на мировой рынок. Мы изменили менеджмент корейских компаний, работавших на внутренний рынок, и сейчас пишем новую главу в мировой корпоративной истории». А потом грянул азиатский финансовый кризис, и долги Daewoo стали стремительно расти.

Ким попросил финансовой помощи правительства. Чиновники согласились, но потребовали продать зарубежные активы Daewoo. Для олигарха это значило попрощаться со своей мечтой о крупнейшей компании, и он отказался. Daewoo попыталась выплыть своими силами, за несколько месяцев выпустив облигации на $13.5 млрд.

Постоянное нервное напряжение сказалось на здоровье Ким Ву Чуна. В 1998 году ему срочно удалили аневризму сосудов головного мозга. А кредиторы продолжали наседать. «Все финансисты мира требовали от нас заплатить, а мы не могли», — вспоминал потом Ким. Это было уже банкротство. В последней отчаянной попытке спасти Daewoo он предложил оформить рассрочку платежей в обмен на залог активов компании на $8.5 млрд. плюс $1 млрд. из своего личного состояния. Но план отвергли, и в августе 1999 года корейское правительство взяло Daewoo под свой контроль. Как потом выяснилось, Ким Ву Чун и другие топ-менеджеры группы уже три года «улучшали» бумажную отчетность, и реальные долги Daewoo превысили $65 млрд.

А в августе 1999 года, сразу после церемонии торжественного открытия сборочного производства в Китае, Ким исчез. Как он сам заявил через несколько лет, тогдашний президент Кореи Ким Де Чжун «по телефону мне четко сказал: уезжай на некоторое время».

Измученный, с тяжелой формой депрессии, Ким разорвал почти все контакты на год, не читал газет и даже не разговаривал с женой. «Я просто хотел обо всем забыть», — говорит Ким. Последующие несколько лет, кроме профсоюзов, его никто не искал. Он ездил по миру, останавливаясь у давних деловых партнеров.

Теперь 68-летний Ким решил вернуться на родину, чтобы восстановить свою честь. «Я никогда не был коррумпированным и продажным», — утверждает он. Но чтобы доказать это, ему придется выиграть судебный процесс, который уже проиграли 19 его коллег.
_________________
танцы, английский язык, знакомства