Добавлено: Пн Ноя 05, 2007 6:17 am Заголовок сообщения:
Доканал меня Димка – узнай да узнай, где теперь этот «французик». Понравился он ему, видишь ли. Хм, ну, может, это я так рассказывала, что получился мальчик с легким оттенком героизма, а на самом-то деле он был типом пренеприятнейшим. От него все потому тогда и отцепились, что были очень удивлены – он, да и вдруг любить кого-то способен, или жалеть… Непохоже было на него это.
Ну, да ладно. Мне и самой стало интересно узнать, что да как с ним потом было. Все-таки за одной партой сидели. И потом, много разных воспоминаний из детства у меня с ним связаны. Иной раз не совсем приятных, но все равно. Любопытно. Так что сегодня я мило провела время за разговором с его сестрой. С Кристинкой – «Принцессой на горошине», как её в детстве дразнили. Не так уж сложно оказалось её найти. Одна наша общая знакомая подсказала. Ну, и информацией предварительной снабдила. Я же как ушла в интернат в восьмом классе, так и почти не общалась ни с кем из старых знакомых. А уж когда замужем оказалась, так и совсем сидела дома, как в местах лишения свободы – дальше двора и магазина ни ногой.
В общем, жизнь у Руанов тоже не сахарной оказалось. Кстати, я, кажется, неправильно писала их фамилию. Мне помнилось, что у Жана фамилия была Роан, с ударением на последнем слоге, и помнится, он даже писал её по-французски как Rogan, а Кристина вот сегодня его явственно называла Руан. Ну, это не суть важно. В общем, посидели мы с ней в кафешке, поболтали…
Когда Кристине было 15 лет, а Жану соответственно 17, умерла их мама. Отец почти сразу же выгнал Лизу из дома. Ей тогда было 18. Отец у них вообще был человеком жестоким, да еще со своими прибамбасами на счет высокого происхождения их рода, постоянно на жену орал, чуть что не так – и кулаком приложить не стеснялся. Доставалось и Лизе - отец её не любил, не его дочь, и только дай ему повод, без разбора за ремень хватался. Он не требовал от Лизы никаких успехов в учебе или чтобы она чем-то дополнительно занималась, как Жан и Кристина, она считалась ни на что больше не годной, как только что-нибудь мыть и убирать, как прислуга. И «ненастроение» в первую очередь отец срывал на Лизе. От такого воспитания девочка тоже ангелочком не была. С виду тихая и скромная, она тоже срывала обиду на ком-нибудь, когда никто из взрослых не видел. На котятах, на младшей сестре, на хомячке, который жил у Кристинки в аквариуме. Не долго, правда, жил – Лизка его живьем в саду закопала. Естественно, Кристина стала плакать, отец, по обыкновению, схватился за ремень, а Лиза свалила вину на брата
- Это все он, это не я!
А брат от рождения не имел привычки оправдываться. Он промолчал. Так в большинстве случаев и было, как говорит Кристина
- Да он и вполовину не был виноват, когда его наказывали! Он или молчал, или сам Лизку выгораживал.
Кстати, ту несчастную кошку, оказывается, подожгла опять-таки Лиза, а не Жан. А мы-то все думали… Какие-то нездоровые наклонности были у девочки. Был у них котёнок, Лиза играла с ним «в дом». И, видимо, как отец её, так и она котенка наказывала – лупила «по попке», а когда разозлится, била и швыряла об пол. Как-то Кристинка завизжала, Жан котенка отобрал, и Лиза расцарапала ему лицо. В таком виде он попался на глаза отцу, и папа, недолго думая, выпорол его для профилактики.
М-да… А я в детстве думала, почему это Жан у них такой мрачный…
В общем, наслушалась я Кристину, их папа знал только один метод воспитания – пороть, пороть и пороть. Что Лиза и проецировала на всем, что слабее её. Она и сестру била и над Жаном издевалась.
Но только я подумала, что про их Лизу можно писать справочник на тему садизма, как Кристина говорит:
- Да нет, она так-то была хорошая. Это иногда только она так… Жана так она всегда жалела, прощение просила потом, обнимала, по головке гладила. Со мной в куклы играла…
Я как вспомнила их братца, так и округлила глаза – их Жана можно было погладить по головке??? То есть теоретически я это допускаю… Но практически… исходя из моих воспоминаний… мне это кажется затруднительным, мягко говоря…
- А, ну да, - Кристина кивает – он только Лизке и позволял его жалеть.
Когда не стало их мамы, отец выгнал Лизу из дома. И Жан ушёл вместе с ней. Где-то работал. Поступил в мединститут, неплохо его закончил. Он военный хирург, оказывается. А потом Лиза вышла замуж, и Жан уехал в какую-то «горячую точку» в качестве полевого хирурга. С Кристиной он иногда виделся, но домой не приходил никогда. А сейчас он где-то в Екатеринбурге держит частную клинику.
- Он бы тебе еще больше не понравился, если б ты его увидела, - заверила Кристина, улыбаясь. – А хочешь, можно к нему съездить. Он не женат, один живет. Кстати, он имя сменил. Его теперь Ян зовут.
Ну, если не женат… Меня, правда, на приключения не тянет, но Димка явно прицепится. Нет, так было бы интересно пообщаться с ним минут пять, но тащиться ради этого в Екатеринбург…
- Зачем тащиться? – Кристина лукаво улыбается, облизывая вишенку из коктейля – Он и ко мне может приехать. Могу устроить.
Нет, я уж как-нибудь переживу без этого удовольствия… Димка, правда, надуется… А чего, собственно, дуться? Кто ему сказал, что Руан интересуется мальчиками? Я не говорила. Так что придется ему смириться…
Я ему в утешение расскажу, как я приходила к нему домой математикой с ним заниматься. Никто из ребят у него дома никогда не был, только мне посчастливилось.
В шестом классе, уже после той непродолжительной «войны», во второй четверти «французик» простудился. Вот, кстати, еще одна загадка, говорили, что он гулял на местном водоеме и полез зачем-то в воду. За каким чертом его туда понесло, догадки были разные. Сплетников у нас в классе хватало. Кто-то говорил, проспорил, кто-то таинственным шепотом сообщал, что его Лизка заставила, а кто-то уверял, что ребята из старшего класса. Но что на самом деле было, и был ли он там вообще, никто точно не знал. Он заболел, болел долго, потом ему гланды удаляли, словом – в школу он долго не ходил. А когда вышел – программа ушла без него далеко вперед. Руан съехал на тройки, да и то его еще щадили. Хотя в начальных классах у него строго было «отлично» по всем предметам, в пятом в табеле появились кое-где четверки, а в первой четверти шестого четверки стали основной оценкой. И вот конец полугодия, на носу контрольные, а Руан безбожно отстал по математике. И на классном часе нашей классной руководительницей было решено, что товарища надо выручать, а именно, подтянуть его по пропущенному материалу. Подтягивать торжественно поручили мне, поскольку я сидела с ним за одной партой и жила неподалеку.
Мне это решение ужас как не понравилось. Во-первых, Руан мне никогда не нравился, я даже его побаивалась. Не то чтобы он стал бы меня бить, это вряд ли, но сказать что-нибудь оскорбительное вполне мог. Он был действительно какой-то мрачный – ни с кем не дружил, ходил всегда один. Со мной сидел за одной партой, но практически не разговаривал. Он ни с кем не разговаривал. Разве только по-французски, но кто его знает, что он там говорил… Во-вторых, еще свежа была в памяти та война. А я была в числе тех, кто считал, что правильно его практикант на место поставил, давно надо было. Я, конечно, не тыкала линейкой ему в спину, не обзывалась на переменах, и во всей этой травле не участвовала, но мнение свое вслух высказывала. И в общей массе наверняка была для него таким же врагом, как и те, кто над ним издевался. Ребятам же поиздеваться только повод дай… В общем, у меня были веские причины от поручения этого увиливать. И я самым бессовестным образом это делала целую неделю, пока Руан не схлопотал пару на самостоятельной работе. Мне было поставлено на вид, что я плохо с ним занимаюсь. Ни он, ни я не уточнили, что никаких занятий вообще еще не было…
И я решилась – все, иду с ним заниматься. Напустив на себя строгий и самый серьезный вид, на какой только я была способна, я сообщила Руану, что приду к нему сегодня после уроков. Не помню, чтобы он мне что-нибудь ответил…
После уроков я пришла сначала домой, пообедала, всячески оттягивая эту неприятную необходимость. Потом с тяжким вздохом все-таки собралась. Успокаивала себя тем, что там живет еще и Кристинка, а с ней мы во дворе играем. Ну, мрачный он был человек, этот «французик», не хотелось к нему идти.
Жили они в трехкомнатной квартире. В одной комнате папа с мамой, в другой девочки, и в самой маленькой один Жан. Если б я знала, что он в комнате один, я бы еще больше не хотела идти. В общем, он открыл дверь, ни слова не говоря, отошел в сторону, чтобы я вошла, молча подождал, когда я разденусь и пошел в свою комнату. Я тоже молча пошла за ним. Такое мрачное молчание, как если два врага останутся наедине. Я, во всяком случае, так чувствовала.
А потом мне даже понравилось – я какой пример ему не задам, он беспрекословно решает. Я как начальница какая или учительница, беру его тетрадь с самостоятельной работой, где он двойку получил, с умным видом рассматриваю, а он сидит за столом и молча ждет, что я ему велю делать. Но он так и молчал. Я ткну пальцем в учебник на какую-нибудь задачу или пример, он начинает решать. Я поправляю, объясняю – он молча исправляет. Я спрашиваю
- Понял?
Он молчит. И такое чувство, что он вот-вот вспылит, соскочит, и шарахнет меня чем-нибудь. Ну, выгонит-то уж точно, обзовет как-нибудь. А нет, не оправдались мои ожидания. Он добросовестно занимался, только со мной не разговаривал.
В следующий раз я осмелела, пока он корпел над задачей с уравнением, я разглядывала его комнату. На стене у него висела маска для фехтования и две скрещенные рапиры в чехлах. Главным образом я разглядывала их. Когда я была помладше, мы во дворе с ребятами играли в мушкетеров. Делали себе шпаги из палок, мушкеты. В шестом классе мы уже не играли, но интерес у меня к этому делу остался. И вот передо мной висят самые настоящие шпаги. Обалдеть! Я прошлась мимо них раз десять, и с одной стороны посмотрела и с другой. Набралась храбрости и спросила
- А можно шпагу посмотреть?
Он поднял глаза от тетради, моргнул пару раз и ответил:
- У меня здесь нет шпаги.
- А это? – я показала на стену.
- Это рапиры.
И видя, что я не врубаюсь, пояснил
- У них пуговка на конце, это не оружие.
Вылез из-за стола, снял со стены рапиру, расчехлил и дал мне. Она мне показалась слишком длинной. Неудобно было держать её в руке. Но у неё была настоящая рукоятка, и она очень была похожа на настоящую шпагу. Так что пока Руан дописывал задачу, я очень довольная вертела её в руке. Хотелось что-нибудь ей кольнуть, но я побоялась, что он будет надо мной смеяться и ограничилась тем, что помахала ей несколько раз. Когда пришлось объяснять Руану примеры, я очень с большой неохотой оставила её на диване. Такая интереснейшая была вещь.
Пока я стояла у него над душой и объясняла примеры, пришел с работы их отец. У нас во дворе все дети его боялись. Мы и тогда знали, что он Кристинку порет, а уж как он Жана порет, так даже Кристинка плачет. И вот он пришел, а я еще тут. Он заглянул к сыну в комнату, я проблеяла «здрасте…». Он увидел рапиру на диване и так грубо сказал:
- Сколько раз тебе говорить, где должны быть твои вещи?!
Руан тут же бросил примеры, начал упаковывать рапиру в чехол. Отец двинул ему подзатыльник и пообещал поговорить с ним потом.
Я быстренько засобиралась.
- Ладно, я в другой раз приду…
Он мне не ответил.
В другой раз я пришла, тайно надеясь, что мне опять будет позволено поиграть рапирой. Но для приличия надо было сперва проверить задачу и примеры. А потом объяснить новый материал и дать решать, что мы в классе решали. Но объясняя, я все время поглядывала на стену.
Спросила:
- А они продаются?
- Что? – он оторвался от задачи.
- Рапиры.
- Не знаю, - буркнул он и начал решать.
- А ты покупал?
- Нет.
- Тебе там выдали?
- Oui, - ответил он по-французски довольно недружелюбно.
- А ты давно занимаешься?
Он уже не считал нужным отвечать. Видимо, мне было не суждено взять рапиру снова. Но я все время не сводила с неё глаз. Мне представлялось, что у меня тоже есть такая, и вот я летом выхожу во двор, вызываю того же Руана на дуэль (больше просто некого было, он один занимался фехтованием) и непременно загоняю «французика» куда-нибудь… на стол, на скамейку, на забор… Все в восторге, и я очень довольная собой. Была только одна проблема. Вернее две – у меня не было рапиры, и на деле это он скорее загнал бы меня на забор, а не я его…
Мне так захотелось иметь такую рапиру, что она мне просто снилась. И я ходила к Руану не математикой заниматься, а глазеть на рапиры в чехлах, надеясь, что он все-таки разрешит мне её еще посмотреть. И время от времени я просила
- А дай еще посмотреть? А покажи, как ей драться?
Руан фыркнул:
- Драться? С кем тут драться?
- Ну, как будто драться…
Он скорчил непередаваемую презрительную мину. Но рапиры со стены снял, одну взял в руку, другую дал мне и сказал надменно:
- Ну, давай, нападай.
Я ткнула его в грудь… Вернее, я хотела его ткнуть, но глазом моргнуть не успела, как – звяк – и моя рапира вылетела у меня из руки. Я даже не врубилась, что произошло. Пошла подобрала её и снова попыталась сделать выпад в его сторону. И снова моя рапира взлетела вверх и в сторону. На этот раз я заметила, как он махнул рукой, его рапира как будто обвилась вокруг моей и вырвала её у меня из рук. Или, правильнее сказать, выбила? Я снова взяла рапиру, уже понимая, что это он у меня её выбил, постояла немного и быстро ткнула в него. Рапира опять улетела в сторону, а его рапира оказалась у меня перед горлом, чуть не касаясь пуговкой. Причем, это все происходило так быстро, что я едва фиксировала, как он двигается. То есть я, конечно же, фиксировала, но отреагировать было для меня нереально. М-да, мои фантазии загнать Руана на забор таяли на глазах…
Потом он решал математику, а я нападала на его ковер над диваном с рапирой в руке. Он на меня не смотрел.
В следующий раз я совсем оборзела и попросила:
- Научи меня фехтовать.
- Нет. – ответил он коротко.
- Тогда я не буду с тобой заниматься.
Руан молча открыл мне дверь на выход…
Он очень быстро усвоил пропущенный материал, и, боюсь, еще лучше меня. Так что ходить к нему домой необходимости и так больше не было. К тому же он получил пятерку на контрольной, в отличие от меня. А жаль… Я бы еще пофехтовала…
И в общем, я на него обиделась. _________________ когда появляется друг, двери твоей души падают сами...
Прошло еще полгода, «французик» закончил шестой класс практически на одни пятерки, чего нельзя сказать обо мне. Он всегда был очень дисциплинирован, да и в наличие ума ему явно не откажешь. И вот, когда до конца учебного года оставались считанные дни, настроение было уже явно не учебное, да и погода стояла совершенно летняя, мы после школы не спешили расходиться по домам – гуляли тут же, в школьном дворе, разговаривали о том – о сем, как сейчас говорят, тусовались. Вдруг со стороны леса (а лесопарк от школы буквально метрах в пятидесяти) подъезжает к нашей школе группа подростков верхом на лошадях. Для городских детей лошадь – явление необычное и притягательное, а уж для меня, с детства игравшей в мушкетеров, и говорить нечего, как мои глаза сразу к ним приклеились. И вот смотрю я, выходит из школы наш «французик» и сразу к этим лошадкам. О чем-то перемолвился с всадниками и – хоп – во мгновение ока оседлал одну коняжку. Покрутился верхом немного в школьном дворе и вслед за другими поскакал в лес. Описать невозможно, как я обзавидовалась. Я хочу лошадку! Хочу рапиру! Хочу скакать верхом на лошадке с рапирой! А эта сволочь «Его Высочество» еще и на дыбы лошадь поставил! То ли специально выпендрился, толи нечаянно так получилось, но как эффектно! В общем, убил он меня, убил совершенно. Я и так на него обижена была – вот жмот, я с ним математикой занималась, можно сказать от тройки за полугодие его спасла, а он не захотел показать мне несколько малюсеньких приемчиков, как с рапирой обращаться. И вот теперь еще лошадки…
Все, грезились мне эти лошадки все лето, рисовала я только всадников со шпагами, естественно видя на их месте себя, любимую, и в голове у меня во всю шли сплошные рыцарские турниры да мушкетерские баталии. Пару раз сагитировала кого-то из ребят прошвырнуться по лесу и как бы невзначай дойти до этой самой конноспортивной секции. А там (произносится со стоном и текущими слюнями) – лошадки!!! И опять этот мерзкий Руан верхом (стон зависти)… А лошадка у него – умница, красавица – то на дыбы встанет, то галопом проскочит, а потом остановится резко и развернется… Короче, смотрела я с открытым от восхищения ртом. И мысленно представляла себя вот на такой же лошади. (В этом месте моего рассказа Димка ржет – А на месте лошади себя не представляла? Под Руаном... Огрела его уголовным делом по башке и продолжила.) Приятель мой, с которым мы туда приперлись, «французика» узнал. Крикнул ему, поздоровался. Тот подъехал, видимо в хорошем настроении был. Лошадка его нам головой покивала, мало того, опустилась на одно колено и поклонилась. Класс! Дрессировщик, блин… А потом он её хлоп ладошкой по заднице – и она подпрыгнула и опять в галоп. Ну просто сама мечта. (Вот – вот! Снова ржет Димка и снова уголовным делом по башке)
Короче, не знаю, сколько времени я там облизывалась (на кого? – Димкин вопрос. Уголовное дело так, чего доброго, до суда не доживет…), стоя у бортика конноспортивной площадки. Я бы оттуда вообще не уходила…
Вот так, в мечтах о лошадях и шпагах (только о лошадях и шпагах! – уточняю специально для Димки) я провела лето. Наступил новый учебный год. Руан за лето как-то вдруг вытянулся и неожиданно похорошел. (Так-так, - Димка явно заинтересованно придвигается поближе) Ну, он и раньше был довольно симпатичный, а тут наши девочки наконец-то этот факт заметили и оценили. При его появлении женская половина класса вдруг как-то превращалась в хихикающих и беспричинно улыбающихся дурочек. А стройный голубоглазый блондин совершенно безразлично проходил мимо на свое место в конце первого ряда. Да, по причине своего довольно высокого роста он в седьмом классе со мной за партой больше не сидел, а вполне комфортно устроился немного подальше у окна. Я тоже пересела с первого ряда на средний, прямо напротив доски – у меня немного испортилось зрение. В результате всех этих рокировок надменная рожа «Его Высочества» оказалась от меня бесконечно далека, и я могла спокойно рисовать лошадок в тетрадке, не опасаясь, что он увидит и будет смеяться.
И вот однажды на уроке физики я как-то незаметно для себя переместилась в мир грез и скакала где-то на вольных просторах, телом однако оставаясь за партой и глазами уставившись куда-то в сторону окна. Учительница самым бесцеремонным образом вынула меня из мечтаний, громко назвав мою фамилию. Я встрепенулась, похлопала глазами и обнаружила, что весь класс надо мной хохочет. Еще через секунду до меня дошло почему. Учительница сказала, что таращиться на своего ненаглядного я могу и на перемене, а на уроке могла бы от него и оторваться… Догадайтесь с трех раз, кто был моим ненаглядным? Правильно – «Его Высочество» Жан Руан . Он как раз сидел у того окна, в сторону которого я уставилась. Это был конец моей спокойной жизни. Не было ни одного человека в классе, за исключением самого Руана, который бы меня не дразнил и надо мной не смеялся. Руан никогда участия в общей жизни класса не принимал. Ему было все абсолютно по фиг. Он только с надменной рожей проходил мимо и иногда ухмылялся презрительно. Мне же припомнили и нарисованных лошадок и всадников со шпагами и прогулки до конноспортивной секции летом и даже занятия математикой в прошлом году у Руана дома. Все это, естественно, было приписано моей неразделенной страсти к Руану. К концу недели моё пребывание в школе стало просто невыносимым. Я даже плакала и просила родителей перевести меня в другую школу. Но они взывали к моему чувству долга и могучее слово «надо» снова и снова возвращало меня в ненавистный класс. Учиться я стала из рук вон плохо, существовать в таких военно-полевых условиях я была не приспособлена. А когда Руан скинул с парты мои учебники, я и вовсе чуть не разревелась прямо в классе. Сделал он это не нарочно, он просто проходил мимо, а ребята толкнули его ко мне. Рассчитывали, видимо, что он прямо на меня грохнется. Но он затормозил об мою парту, а вот учебники мои полетели на пол, и мне под общий хохот пришлось их собирать. Да еще Руан, оттолкнувшись от моей парты, выругался вопреки обыкновению на чистом русском: «сучка белобрысая». В общем, такая жизнь пошла, что мама не горюй. И только стирался один повод надо мной похохмить, как тут же появлялся новый и все на эту же тему.
Вот сейчас я думаю, очень жаль, что у меня тогда не было моих теперешних мозгов. Надо было на манер Руана задрать голову кверху, скорчить презрительную рожу и сказать, а почему это, собственно, он не может мне нравиться? Где криминал-то? В общем, с высоты моей сегодняшней самоуверенности, я могла бы вполне неплохо устроиться даже и в том детскому саду, который развели тринадцатилетние подростки в нашем классе. Но тогда я была… вот даже определение трудно подобрать этому идиотизму. Слезы, которые я тогда наплакала, можно считать ведрами. Маленькая, слабая, несчастная – так я себя чувствовала.
А потом еще смотр песни и строя на мою голову свалился. Нас строили в шеренги и учили маршировать по спортзалу, а потом надо было остановиться, развернуться и петь что-то невразумительно - строевое. Так вот, на репетиции я оказалась рядом с Руаном. «Его Высочество» грубо отпихнул меня в сторону и сказал что-то вроде «пошла отсюда!» и матом по-французски вдогонку. Этот французский мат на мои оголенные нервы падал, как скрип железа по стеклу. А вокруг все – га-га-га…
Когда на классном часе наша классная предложила Руану подтянуть меня по французскому, с которым у меня было особенно плохо, я, протестуя, замахала руками и ногами. Наверное, я бы его убила, если б он согласился. Этого только мне не хватало для полного счастья – индивидуальные занятия с Руаном. Более ужасного кошмара тогда и придумать было сложно. Нет, сейчас-то я бы, пожалуй, даже потребовала, чтобы он изволил учить меня французскому – чисто из моей личной вредности. Но тогда все решал всеобщий хохот, которого я боялась…
Вот так, дорогие товарищи, не нужно обладать никаким особым умом и сообразительностью, чтобы догадаться КАК ЖЕ Я ЕГО ТЕРПЕТЬ НЕ МОГЛА! Этого белобрысого красавчика. Димке еще раз по башке уголовным делом… _________________ когда появляется друг, двери твоей души падают сами...
Добавлено: Вт Ноя 06, 2007 1:19 am Заголовок сообщения:
Виктория Батьковна! Прекратите лупить Дмитрия по башке уголовным делом! Такой меры наказания нет в чтимом Вами уголовном кодексе!
Вика, когда ты будешь старой толстой седой адвокатшей на пенсии и будешь писать мемуары - чур, я первая забила почитать!
Умница, красавица, солнышко! _________________ "Я стараюсь меньше лгать, больше злиться."
Викуля, солнце, ты только не обижайся!
Это у мну чисто национальное. Знаешь, в еврейских семьях худой ребёнок считается больным, и откармливается всеми родственниками до тех пор, пока не потеряет детскую непоседливость. Тогда ребёнок считается здоровым и обучаемым - музыке, языкам, и прочему...)))))))))))))) _________________ "Я стараюсь меньше лгать, больше злиться."
- А мне он очень нравится, - сообщил Дмитрий, наблюдая из-за дверного косяка , как я собираюсь на работу. – Жалко, что я в вашем классе не учился.
- Бедный мальчик, - я погладила Димку по отшибленной уголовным делом макушке – Да Боже упаси тебя в нашем классе учиться. Тебя бы там заклевали.
- Меня Руан бы защищал, - улыбнулся Дмитрий
- Что-то я в этом сомневаюсь… Где мой мобильный, ты не видел?
- Сейчас найдем, - Димка взял свой «филипс», набрал мой номер. Знакомая трель раздалась из-под подушки…
- Ну, ты же не просила его тебя защищать.
- Просить ЕГО защищать?
Я попыталась представить себе эту картину. Что-то как-то…
- Ты вообще все делала неправильно. Ты же сама говорила, мужчина должен защищать.
- Ну… да, но…
- А вела ты себя так, будто ты его совсем не слабее, и защищать тебя не надо.
- Интересная теория… Где моя сумка?
- Тебе надо было просто расплакаться и желательно на его плече, и попросить у него защиты. И спрятаться за его спиной.
- И что бы я у него за спиной делала? Куда я кинула ключи…
- А ты ничего и не должна делать. Он сам бы все сделал.
- Ага, кинулся бы в бой, засучив рукава.
- А куда бы он делся? – Димка скорчил непередаваемую рожицу. – А когда он покрошил бы всех в капусту, ты погладила бы его по головке. И все – ты получила бы и его шпагу и его лошадку и его самого в придачу!
- Ну, если шпагу и лошадку… Это очень заманчиво…
Во как, оказывается. И ничего-то я в мужчинах не понимаю… _________________ когда появляется друг, двери твоей души падают сами...
Ай да Димочка! Ай да молодца! Викуля, тебе исключительно везёт на мужчин, тебя окружающих.
Интересная теория... Может, мне на моём муже поэксперементировать?... А то он привык, что я всё сама могу, и расслабился по неприличия... _________________ "Я стараюсь меньше лгать, больше злиться."
Добавлено: Ср Ноя 07, 2007 12:54 am Заголовок сообщения:
Да, я вот тоже тут призадумалась, может мне уже стоит чего-нибудь не мочь? А то мужчинам прям никакого пространсва для подвига... _________________ когда появляется друг, двери твоей души падают сами...
Боюсь, Вик, мы в состоянии "Я не знаю где, я не знаю что, я не знаю как..." соскучимся раньше, чем мужчины заметят это наше состояние... Я про всех, конечно, не могу сказать, но мой точно не заметит - он мну видит только по ночам, когда с работы приползает. В таком состоянии усталости, что он уже ни на какие подвиги не способен... Карма у мну такая, что ли... Так вот помру скоро, и не узнаю, как это, когда за тебя в бой рвуться в бой с ветряными мельницами... _________________ "Я стараюсь меньше лгать, больше злиться."
Ну, вот, только размечтаешься, как непременно кто-нить вернет в серую действительность Хочу рыцарей и мушкетеров _________________ когда появляется друг, двери твоей души падают сами...
Благородные пираты годяцца? Заходи в каютку, но лучше с начала. _________________ Навстречу ветру и назло врагам!
Правильно то, что изменяет правила (с)
Почётный участник Клуба "БлАндинистые ленивые куклы"
Неожиданное происшествие.
Кто-нибудь помнит рекламу «Мама, мама, а Катя – кактус!»? Я вот тоже испытала это удовольствие на себе. Прихожу домой в обед, а там…
Квартирка у нас двухкомнатная, квадратный такой коридорчик, и буквально в полуметре от входной двери направо – детская, немного дальше по другую руку большая комната, ну и прямо кухня. И вот захожу я домой, и первое, что вижу – это детская во всей её красе. Но Бог с ней, с комнатой, это еще цветочки. Когда я сделала шаг и заглянула в неё побольше, мне очень захотелось стать дурочкой – истеричкой и завизжать нечеловеческим голосом, топая ногами… Ближе к окну стояло нечто, с ног до головы вываленное в перьях, наподобие, как хозяйка валяет котлеты в панировочных сухарях, и покрашенное сверху всеми цветами радуги.
- Тетя Вика, а Гошка – попугай! – радостно сообщил соседский мальчик Саша.
Опознав, наконец, в этом кошмаре собственного сына Георгия, я подумала, что совсем неплохо бы стать на время блондинкой, какую обычно представляют себе мужчины, когда рассуждают о женской глупости, и хлопнуться в обморок, чтобы ситуевина эта пришла в норму чьими-то другими усилиями. Димкиными, например… Ну, руки у меня опустились от ужаса, когда я представила, как этого сына Гошу мне придется сейчас отмывать.
- А… где Дима? – слабо пропищала я, надеясь, что делать это мне придется, хотя бы, не одной.
- У него в универе что-то… дополнительное… - старательно выговаривая последнее слово, сообщил мой сын. Надежда покинула меня, дразнясь и показывая язык… Я тяжко вздохнула, и засучила рукава. Ну, ладно, в конце концов ребенок – то мой, а не Димкин… Разбаловали меня мужики, ух, разбаловали. Привыкла, что моет – готовит – стирает мой благоверный, нередко с помощью сына, сельхозпродукты ему привозят домой знакомые азербайджанцы, потому что он говорит на их языке, за хлебом и молочными бегает в магазин Гоша, а я прихожу домой практически на все готовенькое. Когда Илюша уехал на лечение, я только было подумала, что теперь как-то надо будет успевать и с работой и по дому, как на моей кухне воцарился Димка. И сколько ему не говори, что мой дом – это моя святая обязанность, а приходя с работы все равно наткнешься на ужин на столе.
Ну, это так, лирическое отступление. Засучила, значит, это я рукава, и только хотела приняться за соскребание перьев с сына, как его дружок Саша огорошил меня признанием, что в перьях они Гошу валяли, предварительно смазав клеем.
Час от часу не легче!
- Надеюсь, не «моментом»? – только и смогла простонать я.
- Нет, - улыбнулся сынуля очаровательной папиной улыбкой – вон тем, который в баночке в коридоре стоит…
Чувствуя, как подкашиваются ноги, я оглянулась. Прямо на меня, нахально ощерившись приоткрытой крышкой, пялилось десятилитровое ведерко строительного клея…
Кто-нибудь пытался хоть раз соскрести строительный клей с мальчика? Вот и у меня опыта по этой части до сего момента не было. Чего делать-то? Толи в службу спасения звонить, толи сразу в скорую помощь? Толи строительным шпателем вооружаться?
Для начала прочитала на упаковке с клеем время окончательного застывания и вообще его характеристику. Слава тебе, Господи, застывает он через сутки. Мне несколько полегчало на душе.
Оттерла с Гоши часть клея вместе с перьями. Его волосы стояли разноцветным кустарником и чистке поддавались крайне плохо. Футболку, вымазанную клеем, я сняла с него, просто разрезав спереди. Все равно выбрасывать… Со штанами Георгию тоже пришлось расстаться. Саша, пыхтя, собирал распотрошенную подушку – до него уже дошло, что они натворили что-то нехорошее.
Вот оно – Илюшино воспитание. Ребенку можно все, что не опасно для жизни. Он уже расковырял отверткой в прошлом году цифровую фотокамеру, и чуть не устроил потоп, скрутив вентиль у водной кровати. Хотя, почему «чуть», он его и устроил – дома плавали тапочки, а у соседей снизу с потолка шел дождик, временами напоминавший Ниагару.
Короче говоря, я соскребла клей с Гошиного лица и рук, мысленно возблагодарила Всевышнего, что сын не додумался вываляться в клею голышом, и еще больше возблагодарила, что им не пришло в голову превращать в попугая соседского мальчика Сашу. Его мама бы меня убила… С волосами дело обстояло хуже всего – они категорически не хотели отчищаться. Ну, ничего, просто теперь у меня ребенок стрижен наголо. Димка, когда пришел, подровнял, что я клочками настригла.
М-да… Теперь вот подбираю слова, чтобы как-то поделикатней это все рассказать Илюше. Не хотелось бы его нервировать. _________________ когда появляется друг, двери твоей души падают сами...
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
FAQ
Поиск
Пользователи
Группы
Регистрация
Профиль
Вход
Войти и проверить личные сообщения
– уточняю специально для Димки) я провела лето. Наступил новый учебный год. Руан за лето как-то вдруг вытянулся и неожиданно похорошел. (Так-так, - Димка явно заинтересованно придвигается поближе) Ну, он и раньше был довольно симпатичный, а тут наши девочки наконец-то этот факт заметили и оценили. При его появлении женская половина класса вдруг как-то превращалась в хихикающих и беспричинно улыбающихся дурочек. А стройный голубоглазый блондин совершенно безразлично проходил мимо на свое место в конце первого ряда. Да, по причине своего довольно высокого роста он в седьмом классе со мной за партой больше не сидел, а вполне комфортно устроился немного подальше у окна. Я тоже пересела с первого ряда на средний, прямо напротив доски – у меня немного испортилось зрение. В результате всех этих рокировок надменная рожа «Его Высочества» оказалась от меня бесконечно далека, и я могла спокойно рисовать лошадок в тетрадке, не опасаясь, что он увидит и будет смеяться.
. Он как раз сидел у того окна, в сторону которого я уставилась. Это был конец моей спокойной жизни. 
Не было ни одного человека в классе, за исключением самого Руана, который бы меня не дразнил и надо мной не смеялся. Руан никогда участия в общей жизни класса не принимал. Ему было все абсолютно по фиг. Он только с надменной рожей проходил мимо и иногда ухмылялся презрительно. Мне же припомнили и нарисованных лошадок и всадников со шпагами и прогулки до конноспортивной секции летом и даже занятия математикой в прошлом году у Руана дома. Все это, естественно, было приписано моей неразделенной страсти к Руану. К концу недели моё пребывание в школе стало просто невыносимым. Я даже плакала и просила родителей перевести меня в другую школу. Но они взывали к моему чувству долга и могучее слово «надо» снова и снова возвращало меня в ненавистный класс. Учиться я стала из рук вон плохо, существовать в таких военно-полевых условиях я была не приспособлена. А когда Руан скинул с парты мои учебники, я и вовсе чуть не разревелась прямо в классе. Сделал он это не нарочно, он просто проходил мимо, а ребята толкнули его ко мне. Рассчитывали, видимо, что он прямо на меня грохнется. Но он затормозил об мою парту, а вот учебники мои полетели на пол, и мне под общий хохот пришлось их собирать. Да еще Руан, оттолкнувшись от моей парты, выругался вопреки обыкновению на чистом русском: «сучка белобрысая». В общем, такая жизнь пошла, что мама не горюй. И только стирался один повод надо мной похохмить, как тут же появлялся новый и все на эту же тему.
, как я собираюсь на работу. – Жалко, что я в вашем классе не учился.
